* * *
Натура моя чересчур многогранна,
наносит хозяину множество ран она.
Было бы правильно этой натуре
пожить в попросторнее выбранной шкуре.
* * *
Психоаналитическая эпитафия
Либидо все ушло из наших отношений —
его сожрал царя Эдипа мрачный гений.
* * *
Колыбельная
Ночью из леса выходят волки
дыбят шерсть, щурят глаза,
клацают голодными зубами
и поджидают кого повкуснее.
* * *
Нонсенс
Леди верхом на верблюде
пересекала Сахару.
Звали ее Гертруда
а по мужу — О´Хара.
* * *
Взгляд критика на поэта
В этом мире плотных форм
ты мне отдан на прокорм.
* * *
В курице мало толка, но много мяса,
цепкие лапы, пружинистая походка
и никакого самосознания.
* * *
Менестрель
На диване, на широкой кровати
очень место для приятных объятий,
только нет у меня нежной подруги,
чтобы с нею отдохнуть на досуге.
Ни кушетки, ни софы, ни дивана,
потому что, как вам это ни странно,
нет ни дома у меня, ни квартиры —
только Бог и вдохновенная лира.
ПЕРЕВОДЫ
из шуточной английской поэзии XIX — XX вв.
Две совы когда могли
пели гимны на ели.
Что они сказать хотели,
не постиг никто на ели,
но всем было видно, что
это им на пользу шло.
* * *
Деликатный старик из Финляндии
по Летнему саду гуляндилил.
У жуков и козявок
он просил извинявок,
что ему под башмак попадандили.
* * *
Одинокий старик в Барнауле
проводил свою жизнь на стуле.
Он твердил с малых лет:
— Мне постыл белый свет!
Так и умер с тоски в Барнауле.
* * *
Свой свитер красотка Панчина
любила по разным причинам:
в нем было тепло,
и видны заодно
две не менее важных причины.
* * *
Голосок у певицы Мариши
поднимался все выше и выше,
и сокрылся из глаз
ее тоненький глас,
и теперь обитает на крыше.
* * *
Для меня лучше уши, чем рот,
а спине предпочту я живот,
но что до волос,
то просто до слез,
мне жаль, что их время пройдет.
* * *
В моем доме чего только нет —
стен, дверей; потолка тоже нет,
и грустно, порою
без пола, не скрою,
мне ходить по нему столько лет.
* * *
Один проказник из Женевы
не погнушался старой девой.
Потом друзья его корили:
— Она ж одной ногой в могиле!
А он поступок некрасивый
погодой объяснял дождливой.
* * *
Один старик воскликнул: «Цыц!
В кусту я вижу юный птиц!»
Народ теснил плечом друг друга
и вопрошал: «Мала пичуга?»
И услыхал из старца уст:
«Сей птиц как два подобных куст!»
* * *
Имел мой друг из Сингапура
отменно стройную фигуру.
С трудом просматривался в фас
намек на талию и таз;
а глянешь в профиль на него —
не видно вовсе ничего.
* * *
Раз на даче леди Вера
провожала кавалера:
— Сыра, может быть, немного,
или чаю на дорогу?
— Да, — ответил кавалер, —
сыро: ветер с Кордильер!
* * *
Мой знакомый печенег
как-то влез по шею в снег.
— Чай, не жарко-то в снегу, —
я сказал ему. — Угу, —
он ответил мне, — но к неге
не привыкли печенеги!
* * *
Один старик с Галапагосов
владел чудовищнейшим носом.
Кручинился не без причины
носовладельный старичина:
ужасно гадостный носище
загромождал ему жилище.
* * *
Мой друг из города Орла
довольно странно вел дела.
Меж скрепок и карандашей
держал он парочку мышей,
и в благодарность зверь толковый
ему дырявил протоколы.
* * *
Филолога Жана Виньи
прельстила сметливость свиньи.
Сказал он: «Вовек и отныне
обучим свинью по-латыни!»
Животное с трепетом в теле
учило по букве в неделю.
Увы! Интеллекта свиньи
хватило лишь только на «i…».